Севи́лья (Sevilla) — город на юге Испании. Является столицей автономного сообщества Андалусия и провинции Севилья. Согласно легенде, была основана греческим героем Гераклом.
Во времена аль-Андалуса[]
12 июля 1194
До Севильи мы добирались верхом четыре ночи, следуя течению Гвадалквивира, несущего свои воды в море. От побережья нас отделяли еще несколько суток пути, но уже здесь русло реки достаточно глубоко, чтобы корабли могли приставать к ее восточному берегу.
Как и в Кордове, ночь в Севилье не так уж тиха, вот только шум здесь иной. Здесь он говорит о трудолюбии: семьи после тяжелого рабочего дня обсуждают что-то за поздним ужином, торговцы и стражники устраиваются на ночь в бараках и казармах, матросы в гавани сворачивают паруса и сматывают канаты в бухты, проложив судам путь в доки при свете последних лучей солнца. Севилья – столица государства Альмохадов, и правящая династия, очевидно, рассудила, что местный народ более законопослушен. Здесь легче поддерживать порядок. Город гораздо меньше, чем Кордова, а его близость к морю обеспечивает ему дополнительную защиту в виде береговой линии, не позволяя в то же время атаковать Севилью напрямую с воды, кроме как через реку – а в ее русле очень мало места для маневрирования кораблей.
Добравшись до города, я отправил Карифа набирать команду для нашего корабля, а Санжар тем временем хлопотал о жилье для нас и следил, чтобы товары, которые мы приобрели выше по течению, были благополучно размещены в одном из складов суква.
Я же отправился на обязательный поклон к местному султану. Я слышал, что местная правительница весьма привлекательна собой и к тому же деятельно участвует в делах сообщества Аширры. Имя ее Геруша, и происходит она из многочисленной иудейской общины Севильи. Здесь многие каиниты принадлежат к этой вере и мирно сосуществуют с Аширрой – насколько это возможно для вампиров, обитающих в столь тесном пространстве. Однако султан Геруша удивила весь город своими "вторыми Объятьями" – переходом в ислам. Это осложнило взаимоотношения между "людьми книги" в Севилье. Прочие каиниты-иудеи почувствовали себя преданными. Да и среди членов Аширры есть те, кто про себя поговаривает, что решение султанши было не искренним, а продиктованным политическими мотивами. Правда, все признают, что подобные россказни недостойны ни самой правительницы, ни тех, кто их повторяет, но слухи все же расходятся. Султан Геруша встретилась со мной, что стало приятным сюрпризом, и кратко побеседовала со мной о моей торговле и сделках, заключенных выше по течению. Выслушав мой ответ, она отпустила меня. Я ушел в уверенности, что вести дела в Севилье вполне безопасно.
13 июля 1194
Санжар уснул, утомленный сверкой счетов, которой он занимался весь день, а мы с Карифом вышли в город. Похоже, ночь – лучшее время и для дела, порученного Карифу, – найма матросов. После долгого дня в порту моряки, не занятые на кораблях, прямо-таки рвутся выйти в море. Мне же хотелось взглянуть на масштабное строительство, о котором прошлой ночью говорили при дворе султанши.
Севилья, в отличие от Кордовы, избежала разрушений, когда мусульмане прогнали из города вестготов. Кое-кто возразит мне, что хорошая перестройка здесь не помешала бы – улицы города сильно напоминают лабиринт, а обнесенные стенами общины без всякого порядка перемешаны с двориками и небольшими рынками. До вестготов в Севилье хозяйничали вандалы, а еще раньше – римляне и местные иберийцы, и каждый раз новые господа предпочитали усложнить план города, а не начинать все заново. Я незнаком с городом, и по пути от суква к медине заблудился целых два раза. Конечно, я не чувствовал себя в опасности, но впечатления у меня остались малоприятные.
В конце концов, я нашел путь к нужному району, и больше я здесь не заплутаю.
Вступив на медину, я увидел обе начатые на ней величественные стройки. Я живо вообразил себе, что здесь творится днем: облака пыли, поднимаемые рабочими, сливаются в одно марево, накрывающее все вокруг. Большая мечеть выглядела более законченной, поскольку ее возводили на фундаменте вестготской церкви. С некоторым трепетом я подошел к зданию и, пробираясь незамеченным меж груд камней, ощутил стеснение в груди, хотя давно уже не испытываю потребности в дыхании. Это ощущение усилилось, когда я приблизился к бывшему фасаду христианского храма. Алтарный придел был заложен камнем и застроен, так что внутри ничего не было видно, но я поверил слухам, которые доходили до моих ушей ранее: якобы к самому алтарю прибит деревянными колами старый, сильный вестготский вампир. Меня передернуло от мыслей о муках, которые испытывает это существо, но я уж точно не стал бы выковыривать камешек из стены, чтобы взглянуть на него. Надеюсь, что освящение этого места во славу ислама сотрет окутывающую это место ауру ужаса и запечатает монстра в его склепе навеки.
Когда я приступил к осмотру второго строящегося здания – будущего величественного дворца Алькасар – я уже не был единственным вампиром Аширры на площади. Когда дворец будет достроен, его внешние укрепления протянутся вплоть до берега реки. Самые высокие башни уже выпирают с обрыва, отбрасывая на темную воду совершенно черные тени. Я уселся поудобнее, чтобы посмотреть на череду посетителей, и был вознагражден за терпение с лихвой. Я обнаружил беспечного Муташарид, кравшегося вдоль основания; он проверял, все ли крысиные норы еще расположены так, как он планировал. Молодой, хорошо одетый каинит тащил под руку сонного инженера; было слышно, как он втолковывал ему что-то о технике резьбы по камню и качествах различных ценных минералов, которые, конечно же, придадут блестящий вид этим тусклым стенам. Еще я увидел женщину-воина, читавшую стражникам лекцию о возможных уязвимых местах в обороне дворца – ее маскировка, даже на мой взгляд, была плохой. Должно быть, каждый каинит в городе так или иначе имел свой интерес в этом строительстве, которое должно было закончиться еще через несколько десятков лет. Наверное, и мне следует принять в нем участие, поскольку теперь у меня есть несколько лет на организацию добычи некоторых редких и ценных камней и поставки их в Севилью.
21 июля 1194
Команда нашего корабля собрана, и каждый ее член скрупулезно проверен Карифом. Санжар пересчитал и бережно упаковал каждую вещь, которая поплывет с нами, включая местные вина и оливки. Мы отплываем с приливом, и это дает мне время, чтобы записать в журнал последние впечатления от Севильи.
Прошлым вечером, обсуждая сделку с перепуганным старым торговцем, я приметил бледного, но хорошо сложенного юношу, пытавшегося привлечь мое внимание. Я пожелал своему компаньону хорошего отдыха, я проводил его до наших комнат, а затем пригласил войти того юнца. Он представился Надимом ибн Нури, молодым Вентру. Ибн Нури был облечен незавидной задачей обустройства своих старейшин и надеялся на мою помощь в этом деле. Его делом было организовать использование близлежащих руин крупного римского города Италики – родины императоров Траяна и Адриана. Расположенные на другом от Севильи берегу реки, всего в нескольких минутах езды верхом, остатки амфитеатра давно уже приспособлены для ночных встреч различных групп вампиров: и Amici Noctis, и римских изгнанников, и ужасающих драматургов с их леденящими душу произведениями, и многих других. После нескольких лет верной службы на ниве поддержания социальной структуры в заброшенном городе ибн Нури открыл для себя, что может еще и зарабатывать, получая как деньги, так и обещания на будущее, поставляя определенного рода товары и услуги для этих сборищ. Теперь он обустраивает безопасные убежища для странствующих каинитов, достает подходящую пищу для вампиров своего клана, а также подыскивает необычные вещи для роскошных ритуалов, если это необходимо. Насколько я знаю, вдобавок ко всему этому он нашел одного старейшину, посредничество в удовлетворении экзотических нужд которого также сулит ему заманчивый доход. Все это меня заинтересовало, и остаток ночи я вместе с ибн Нури составлял списки необычных минералов, ценных масел и весьма точных требований к рабам. Благодаря его усердию я еще несколько лет буду занят поставками самых таинственных пунктов из его списков. Чувствую, следующая поездка в Севилью доставит мне немалое удовольствие.
22 июля 1194
Мы благополучно погрузились на корабль. Команда состоит из уроженцев почти что всех морских держав, и порой я не могу разобрать язык, на котором они говорят. Впрочем, это отвечает моим намерениям. Кариф, увы, не смог набрать команду моряков, происходящих исключительно из исламских земель, но и сам корабль отличается новшествами, с которыми мусульманские матросы незнакомы. Поэтому мы просто наняли лучших людей, каких смогли найти. Исходя из этого, Кариф набрал и проверил всю команду так тщательно, как смог. Они общаются между собой на моряцком волапюке, позволяющем им выполнять свою работу, но при этом каждый говорит на одном языке лишь с горсткой других матросов. Этот языковой барьер, надеюсь, не позволит им сплетничать о моем необычном поведении и замышлять мятеж, если мне окажется необходимо открыть свою природу.
Судно, которое повезет нас по всему Средиземному морю – великолепный образчик мастерства корабелов. Это существенно улучшенная кариб – которую в аль‑Андалус, да и везде в остальном мире именуют "каравеллой". У нее плавные обводы, а доски обшивки плотно подогнаны друг к другу. Ее облик совершенно не похож на ершистые очертания северных судов, чьи борта обшиты внакрой. Многие корабли этого типа – те, что не приспособлены к плаванию вдали от берега – имеют только одну мачту, притом закрепленную жестко, и не могут разворачивать паруса по ветру. Моя же красавица может похвастаться двумя мачтами, на передней укреплен треугольный латинский парус, а на задней – большой прямой парус. Их сочетание позволяет извлекать предельную выгоду даже из слабейшего средиземноморского бриза. Подвижные весла заменены на кормовой руль, но смысл этого недавнего улучшения я пока не понимаю. Внутреннее строение судна также немного изменено, чтобы придать ему остойчивость. Наконец, ради моей безопасности половину трюма закрывает плотный настил палубы.
Друзья мои, не соглашайтесь на путешествие на простом торговом коге, иначе на рассвете вы будете прятаться в трюме, пытаясь укрыться за первыми попавшимся под руку ящиками и тюками с товаром. Крытая палуба служит защитой не только мне, но и некоторым ценным товарам: это мыла, специи, великолепно окрашенные ткани и прочие предметы роскоши. Мое судно невелико, вмещает менее 24 тонн груза, поэтому, чтобы возместить расходы на наше путешествие, на этом корабле с нами едут только высококачественные товары, за которые мы выручим большие деньги, а вся прочая масса покупок попроще поплывет следом, на более подходящих судах.
Позвольте мне рассказать тем из вас, кто незнаком с морскими путешествиями, о типах кораблей, какие вы можете встретить. Как я уже писал ранее, суда северян имеют борта, обшитые досками внахлест, и сильно полагаются на мощь ветра. С одной мачтой такое судно называется "ког", а двухмачтовое – "бот". Они все чаще используются крестоносцами и европейскими торговцами, но если вы встретите такой корабль, всегда есть шанс, что его команда родом из еще более дальних земель, лежащих за океаном к северу и западу от аль-Андалус.
Карибы, суда с гладкой обшивкой корпуса, и корабли, полагающиеся вместо силы ветра на силу весел, впервые появились в Средиземноморье. Гребцы были необходимы до изобретения парусов, способных поворачиваться по ветру, и все еще требуются на боевых судах, где нет достаточных припасов на случай, если судно попадет в штиль или собьется с курса. Если вам встретится корабль с несколькими гребными палубами, будьте осторожны: такое судно наверняка создано для военных целей, весьма маневренное и может набрать огромную скорость, чтобы таранить противника.
Самые крупные корабли, которые встретятся вам в Средиземном море – это галеры водоизмещением в 300 тонн, способные при необходимости вместить до пяти сотен мужчин. Они перевозят объемистые товары: зерно, кожи, тюки тканей, вина, сушеные продукты. Если вам улыбнется удача странствовать по морю Кулзум или морю Фарис, а то и через Индийский океан, вы наверняка увидите массивные, неуклюжие корабли Таугаста, что на Дальнем Востоке зовутся джонками. Мне дали понять, что корпус этих судов состоит из двух каркасов, а их паруса – странные конструкции из небольших лоскутов и множества поперечин. Выглядят они странно, однако я наблюдал, как такие корабли спокойно скользят по воде против ветра.
Покинув аль-Андалус, наш капитан Абу Раджид взял курс на Гибралтарский пролив. Я довольно долго убеждал себя в том, что он – умелый и знающий человек, и остался им доволен. Я знаю лишь то, что пролив коварен. Ему же известно, в чем это коварство состоит, какой погоды и каких течений ожидать в это время года, и тому подобное. Мне не остается ничего, кроме как удалиться в свой лишенный света закуток, так как перед рассветом корабль заволакивает туманом. Прохождение через сам пролив я пропущу и не увижу ни унылых скал Магриба на одном берегу, ни скалы Джабаль-Тарик на другом. Лучше всего проходить эту стремнину при свете дня.
Источник[]
- Veil of Night, стр. 62-65.