| « | ...Я как-то назвал увальнем одного Господина Джиннов, поскольку тот открыто разглагольствовал о невидимых и древних духах, которым под силу передвигать горы и орошать пустыми. Одет он был вызывающе, в яркие тряпки, и, несмотря на поздний час, привлекал внимание почти каждого прохожего. Я уверен, он слыхом не слыхивал о каинитах, называемых Тремерами – но обладал той же напыщенностью, которую эти маги крови натягивают на себя подобно броне. Этот индивидуум поносил последователей ислама и придавал особое значение битвам, в которых сражался против волшебников-мусульман и их обыкновенных союзников. В конце концов, упившись крови, я смело высказал ему в лицо мысль о том, что джинны есть не более чем плод воображения, а сам он – лишь жалкий, занимающийся самообманом шарлатан. Следующей ночью, если мне удастся найти чистый лист бумаги, я опишу, как сумел все же выбраться из сердца великой пустыни на востоке, куда покорный "увальню" джинн намеренно забросил меня за несколько часов до восхода солнца... | » |
Тафтани – это общепринятое название крупной фракции арабских колдунов. В отличие от Ахль-и-Батин, Тафтани не относятся к "людям Книги"; они вообще не следуют исламу, а придерживаются мешанины доисламских верований, причем каждый делает это так, как требует его собственная "Дорога просветления". Одни поклоняются древнему богу солнца Митре, другие следуют учению Заратустры (или Зороастра, как его называют греки), третьи почитают целый ряд богов от Митры до Индры или самостоятельно составленный пантеон.
Тафтани относятся к исламу с глубочайшим презрением: именно последователи этой религии отодвинули их собственные племенные культы и учения на задний план современной жизни. Хоть мусульмане арабских земель и говорят, что терпимо относятся, например, к зороастризму, кое-где общины последователей Заратустры были принуждены перейти в ислам под угрозой смерти. Тафтани, жившие в этих общинах и полагавшиеся на их поддержку, пришли в ярость от такого обращения слуг Пророка с иноверцами.
Магия Тафтани диковинна и зачастую зависит от джиннов, которых зороастрийцы называют ахурами или асурами за их чудесные силы. Эти существа – духи мира, часто служащие силам добра; они знакомы также и чародеям Бану Хаким.
Вера зороастрийцев строится на том, что создатель вселенной, Ахура-Мазда, по своей сути есть абсолютное добро и в конце концов восторжествует над своим врагом, злым божеством Ангра-Майнью. И все равно сражаться стоит, поскольку смертные, творя добрые дела и борясь со злом во всех его обличьях, способны приблизить окончательный триумф Ахура-Мазды. Именно в этом противостоянии потомки Каина и могут встретиться с Тафтани. Многие из этих магов верят в то, что Ахль-и-Батин – воплощения злобной воли Ангра-Майнью, и сражаются с ними как могут. Что еще важнее, Тафтани знают о том, что вампиры – слуги тьмы: они страшатся очищающего пламени, они скрываются во мраке, наконец, они обманывают, крадут и убивают. Колдуны клана Тафтани, возможно, и не вмешиваются в дела каинитов постоянно, но практически никогда не помогут вампиру, встретив его на своем пути.
Магия Тафтани затрагивает материальный мир, а также духов, витающих вокруг него. Они считают, что скрывать магию – все равно что лгать, а потому избегают скрытного поведения, в отличие от других колдунов. Тафтани хватаются за мир обеими руками и лепят из него то, чего требуют их нужды. Многие из них желают защитить род человеческий от опасностей мира духов и с помощью своего искусства ловят джиннов, призраков и прочих фантомов, заключая их в материальные предметы. Их магия весьма зрелищна: вместо цепочки аккуратно подстроенных совпадений, в конце приводящей их врага к печальному исходу, Тафтани скорее вызовут на его голову огненные стрелы с небес. Правда, таким могуществом владеет далеко не каждый колдун клана, но все же с мощью Тафтани необходимо считаться.