Для многих сородичей, идея Голконды есть идея искупления и спасения от проклятья Каина.
Голконда, сама по себе, всегда неблизкая цель, но и те, кто добрался до неё, или же желают высмеять это состояние, отмечают, что вампиры, достигшие Голконды, не становятся мягкосердечными овечками.
Сородичи замка Хуньяди — который, по слухам, и есть твердыня Инконню — имеют много различных мнений насчёт обретенной Голконды. Некоторые берут на себя роль пастырей, уводя других от трясины печали и скорби, проистекающей из самого вампирского существования, но остальные являют собой поистине кары библейские, которые считают, что преодоление ограничений вампирского существования вовсе не означает отрицания вампирского естества. За отвесными выщербленными стенами замка, в тенях гаргулий, таятся настоящие монстры.
Чем бы не оборачивалась Голконда для сородичей, замок Хуньяда, запрятанный глубоко в родовых землях Цимисхов, по прежнему предоставляет убежище всем немертвым гуру Голконды. Древний замок — не святая святых и, как в любом месте сбора каинитов, грешки, проступки и соперничества часто украшают происходящее здесь.
Для посторонних, слышавших о замке, отношение к нему колеблется от «гнезда ереси и пороков» до «святыни». Разумеется, истина, как всегда, лежит где-то посредине этих диаметрально противоположных мнений и слухов. Но как могут немертвые обитатели замка выносить апатию и сумасшедшую тоску своего бессмертия, если они никогда не выбираются наружу?