Мир Тьмы вики
Регистрация
Advertisement

Они - наследники стаи-основательницы Шабаша. Они произносят слова, значения которых сами не понимают. В Последние Ночи Чаша костяной неги переживает упадок, как и всё в этом мире, – они невежественны и слабы, их терзает жажда крови и тоска по прошлому, навеки для них потерянному.

Мои дети – мои кости[]

В Старой Земле некоторые воеводы Цимисхов давали Становление "статусным выводкам" – многочисленным потомкам, почти единственной целью которых было показать, что во владениях их сира витэ водится в избытке. Стая, которая позже стала известна под названием Чаши костяной неги, изначально была одним из таких показушных выводков.

Цезарь Сантоиану был неплохим сиром. Он обучил своих детей добродетелям Метаморфоз и, пусть и не скрывая пренебрежения, поощрил их к поискам Ажи Дахаки. Он следил за тем, чтобы у них всегда было много крови. Но для Цезаря они были всего лишь красивыми куклами, послушными любому его капризу. Этот выводок не должен был наследовать величию Цезаря. Даже у Димки, первого среди его потомков, не было иных поручений, кроме как стоять неподвижно, пока сир вдохновенно изменял его скелет. Кости буквально завораживали Цезаря. Потомки были для него опытными образцами и манекенами. Раз в несколько лет он рассказывал выводку о древнем колдовском ритуале, который и подтолкнул его к столь оригинальным изысканиям, и, вспоминая название этого ритуала, говорил своим детям, что они - "чаша костяной неги, которая вовеки не иссякнет".

Но кровь Цимисхов, наполнявшая их мертвые вены, не позволила детям Цезаря смириться со своим положением. Пока Цезарь спал в пыльном склепе, Димка рассказал своим братьям и сестрам о Лугоше, который задумал разорвать узы крови. Поначалу они восприняли его слова как ересь, но затем, после того как за несколько минут до рассвета они обменялись кровью, сомнения их улеглись.

В Ночь Купалы Цезарь вместе со своим выводком, как того требовал обычай, отправился навестить другого воеводу. Продемонстрировав своих отпрысков, он отпустил их поразвлечься в деревушку, располагавшуюся у хозяйского замка. Димка и его родичи отправились к подножью Карпат. Они узрели алый цветок Купалы, и кровь Цезаря более не имела над ними власти. Цезарь и принимавший его воевода стали одними из первых старейшин клана, павших жертвами той купальской ночи. Его дети, в укор покойному сиру назвавшись "Чашей костяной неги", промчались через всю Трансильванию и Валахию, по ночам уничтожая старейшин, а в предутренние часы обмениваясь кровью с другими стаями. Иногда они проявляли милосердие – они пощадили древнего Изверга, волшебника и язычника по имени Богеску, в обмен на его знания. Именно его искусство уберегло их от толпы гулей в ту ночь, когда стая штурмовала церковь мафусаила-Цимисха. Когда они отступили, Димка плакал кровавыми слезами. Он не мог видеть триумф Лугоша.

Когда из этой революционной круговерти возник Шабаш, Чаша костяной неги стала одной из его стай-основательниц. В ту ночь, когда Камарилья заключила свое соглашение, они вихрем пронеслись через Торнс, а затем вернулись в Восточную Европу. Старая Земля кишела Тремерами и была слишком опасна для стаи, в рядах которой был колдун. Но там, где ангел не решится сделать шаг, дети Цезаря решились на прыжок.

В течение последующих 400 лет стая помогала кардиналу Бистри и его преемникам в их тщетных попытках подавить Узурпаторов. В ряды стаи вошло огромное число каинитов. Многие из тех, кто был в стае с самого начала, встретили Окончательную Смерть; Узурпатор настолько могущественный, что он мог быть только самим Основателем, уничтожил Богеску. Димка бежал в Новый Свет. Меняя обличия, стая Чаши костяной неги сохраняла свое колдовское наследие и техники Изменчивости, благодаря которым стая и создала себе имя.

В конце концов для того, чтобы изгнать стаю из страны ее предков, понадобилась Первая Мировая война. Они бежали во Францию, пересекли пролив, а затем гули доставили их в Нью-Йорк в ящиках с землей. В Америке стая проявила свойственное ей мужество. Во время Второй Гражданской войны они дюжинами уничтожали "рекрутов" Ласомбра, а в 1933 году подписали новую версию Миланского Кодекса. В ходе Третьей Гражданской войны Шабаша отступники Бруха и их прихвостни-Каитиффы уничтожили последнего члена первоначальной стаи. Остались только дети, внуки и правнуки, но среди них по-прежнему был колдун, румын по имени Желько Петреску. В конце 1990-х стая покинула Нью-Йорк, чтобы избежать некой опасности, которая якобы грозила им со стороны Камарильи, но лишь для того, чтобы присоединиться к походу на Атланту. И теперь остался только Желько да кучка неонатов, умерших лишь несколько месяцев назад…

Что делать с этими презренными ублюдками[]

Не все стаи Шабаша состоят из уличных подонков, которые накачиваются "пьяной" кровью, прыгают через огонь и поклоняются дьяволу, но таких тоже хватает. Чаша костяной неги, хотя и недалеко ушла от образа, которым в Камарилье пугают неонатов, отражает новое лицо Шабаша вообще и Цимисхов в частности: лишенная единого центра семья, объединенная общими трудностями и Братанием, ничего не знающая о собственном славном прошлом, с подозрением относящаяся к старейшинам, почти не верящая в существование Допотопных, охотно участвующая в празднествах и готовая проливать кровь в походах, но плевать хотевшая на все то дерьмо, которым ее щедро пичкает секта. Таким образом, эта стая легко впишется в любую хронику по Шабашу, хоть в качестве боевых товарищей при осаде, хоть в виде противников и конкурентов в борьбе за территории и авторитет. Рассказчик также может использовать этих персонажей, когда в игре по Камарилье ему понадобится столкнуть котерию игроков с очередной безликой стаей Шабаша.

Состав[]

Художественная иллюстрация[]

После приема пищи глаза мои предательски горели красным, но копы подумали, что я под дурью или еще чего-нибудь в этом роде.

- Нет, офицер, просто устал, похоже. Я в это время обычно сплю уже.

- Что там были за крики?

- У подружки ПМС. Она не любит, когда я приглашаю друзей.

- Не возражаете, если я взгляну?

- Если хотите. Войдите свободно и по доброй воле… да заходите же.

Мистер бурдюк-с-кровью вошел под лестницу, и прежде чем я успел закрыть дверь, Солнышком набросилась на него подобно изголодавшейся собаке. Этим вечером она потратила большую часть своей кровушки на ту тварь на стадионе. По-моему, она до сих пор была голодная, даже после гонки и всех тех девиц из "Оазиса". И как только в ее маленьком теле помещается столько крови?

Черт, да она неряха. Желько уже убрал из коридора брезент, так что кровь там повсюду. Посмотрев на все это, я решил, что тоже не отказался бы от пары глотков.

Наверху снова закричали. Сейчас лучше пойти за Солнышком, потому что иначе на завтра ничего не останется. У нас тут все серьезно. Вообще-то на самом деле я их люблю, но я поселился вместе с кучкой ублюдков. Мне понадобится питье – завтра на участке Клакстона Кровавый Пир. Черта с два я дам Ашанти обойти меня в этом году. Прыжки через огонь – это типа фигня. Я ей покажу фигню. Наступил новый год, Ашанти. Даже тебе не избежать пламени.

Мы видели Ночь Купалы. Мы видели, как Лугош осушил нашего Отца. Мы подписали Миланский Кодекс. Мы участвовали в осаде Атланты. Мы – Цимисхи. Не связывайтесь с нами.

Источники[]

Advertisement